Неточные совпадения
Она задохнулась, замолчала, двигая стул, постукивая ножками его по полу, глаза ее фосфорически блестели, раза два она открывала
рот, но, видимо, не
в силах сказать слова, дергала головою,
закидывая ее так высоко, точно невидимая рука наносила удары
в подбородок ей. Потом, оправясь, она продолжала осипшим голосом, со свистом, точно сквозь зубы...
Когда Клим вышел
в столовую, он увидал мать, она безуспешно пыталась открыть окно, а среди комнаты стоял бедно одетый человек,
в грязных и длинных, до колен, сапогах, стоял он
закинув голову, открыв
рот, и сыпал на язык, высунутый, выгнутый лодочкой, белый порошок из бумажки.
Он уже начал истерически вскрикивать, прижал кулаки к груди и все наклонялся вперед, как бы готовясь ударить головой
в живот ветеринара, а тот,
закинув голову, выгнув щетинистый кадык, — хохотал, круглый
рот его выбрасывал оглушительные, звонкие...
Фабричный — муж, приставив ко
рту бутылку с водкой,
закинув голову, тянул из нее, а жена, держа
в руке мешок, из которого вынута была бутылка, пристально смотрела на мужа.
Это белокурый, с пухлым и бледным лицом человек. Он лежит навзничь,
закинув назад левую руку,
в положении, выражающем жестокое страдание. Сухой открытый
рот с трудом выпускает хрипящее дыхание; голубые оловянные глаза закачены кверху, и из-под сбившегося одеяла высунут остаток правой руки, обвернутый бинтами. Тяжелый запах мертвого тела сильнее поражает вас, и пожирающий внутренний жар, проникающий все члены страдальца, проникает как будто и вас.
Я познакомился с ним однажды утром, идя на ярмарку; он стаскивал у ворот дома с пролетки извозчика бесчувственно пьяную девицу; схватив ее за ноги
в сбившихся чулках, обнажив до пояса, он бесстыдно дергал ее, ухая и смеясь, плевал на тело ей, а она, съезжая толчками с пролетки, измятая, слепая, с открытым
ртом,
закинув за голову мягкие и словно вывихнутые руки, стукалась спиною, затылком и синим лицом о сиденье пролетки, о подножку, наконец упала на мостовую, ударившись головою о камни.
Как ни досадна была эта услужливость, от которой я потерял большую рыбу и прекрасно устроенную удочку, но делать нечего; я развернул другую большую удочку, насадил кучу глист и раковую шейку и
закинул: через минуту наплавок исчез, и я вытащил славного окуня, фунта
в два, у которого изо
рта висела и другая, сейчас оторванная им длинная леса и с наплавком.
А проснулся — шум, свист, гам, как на соборе всех чертей. Смотрю
в дверь — полон двор мальчишек, а Михайла
в белой рубахе среди них, как парусная лодка между малых челноков. Стоит и хохочет. Голову
закинул,
рот раскрыт, глаза прищурены, и совсем не похож на вчерашнего, постного человека. Ребята
в синем, красном,
в розовом — горят на солнце, прыгают, орут. Потянуло меня к ним, вылез из сарая, один увидал меня и кричит...
Старуха ела непрерывно, сводя зрачки на кусок и жадно осматривая его, прежде чем сунуть
в большой, дряблый
рот, собирала крошки на ладонь, как деревенская баба, и ссыпала их
в рот,
закидывая голову, выгибая круглый кадык.
В ней стоял казак и,
закинув голову
в мохнатой, надвинутой на одно ухо шапке, приготовлялся гикнуть, вбирая
в себя открытым
ртом воздух, отчего его широкая, выпяченная вперёд грудь выпячивалась ещё более.
В это самое время сквозь толпу продрался мальчишка лет девяти.
Закинув ручонки за спину и настежь разинув
рот, глядел он на Софронушку. А тот как схватит его за белые волосенки и давай трепать.
В истошный голос заревел мальчишка, а юрод во всю прыть помчался с погоста и сел на селе у колодца. Народ вало́м повалил за ним. Осталось на погосте человек пятнадцать, не больше.
Роста он был очень большого, вершков десяти с лишком, худощавый, узкий
в плечах, с очень маленькой круглой головой, белокурый. Мелкие черты завялого лица не шли к такому росту. Он носил жидкие усики и брил бороду.
Рот с плохими зубами ущемлялся
в постоянную кисловатую усмешку. Плоские редкие волосы он разделял на, лбу прямым пробором и зачесывал на височках. Голову держал он высоко, немного
закидывая, и ходил почти не сгибая колен.
Князь Василий нахмурился, сморщил
рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал,
закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел
в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно-торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
Закинув голову, подняв руки горе, как Моисей, узревший Бога, он хохочет беззвучно и грозно, короткими спадающими вздохами — видит внизу испуганное лицо дьякона, предостерегающе приподнявшего палец, видит съежившиеся спины людей, которые заметили его хохот и поспешно точат ходы
в толпе, как черви, и стискивает
рот с неожиданной и трогательной пугливостью ребенка.